Год за годом все более известными становятся многие реки из коллекции седовласого Мурмана Ивановича — Варзуга, Умба, Рында, Йоканьга, Поной...
Очевидцы донесли сведения, что владения терского князя Свята Колюжного, что на Варзуге, посетили в мае-июне этого года более тысячи русскоговорящих лососевых охотников, и кое-кто из недотеп в день открытия рыболовных потех просто ял за лицензиями более 10 часов!
Тут нету удивительности и каких-либо приукрас, Варзуга сегодня — одна из лучших семужьих речек в мире, а наличие вполне приличной дороги сделало ее берега доступными не только питерским позерам (17 часов езды на машине), но и зазнаистым тузам из златоглавой. Хотя для полного лососевого кайфа четырехколесного джипка стало уже совсем недостаточно, для элитной тусовочки дяде Степе вертолет надобен, чтобы оттянуться в одиночку со друзьями-корифанами и не простаивать часы в очередях за рыбинспекторскими бумазеями.
Вертак штука не из дешевых (как правило, это 22-местный Ми-8) — около 800 всем известных у.е. за летный час. Но зато ты свободен от варзушной обязаловки и горазд поискать невиданного доселе гиганта от лососевого корыта по всей карте Мурманской области, а можешь махнуть хоть на мыс Канин, если конечно получишь разрешение от ребят в зеленых фуражках. Да и когда деньжат будет в достатке — ведь при аренде железной птицы клиент оплачивает дорогу в оба конца, а вертолетчики, как правило, на речках не ночуют, вот и приходиться платить за четыре прогона современного винтокрылого горыныча.
Я давненько мечтал основательно натопать сапожищами повдоль витиеватой змеюги Пурнача — главного притока полноводного Поноя (около 450 км), разделяющего удивленный профиль лошадиной головы Кольского полуострова на две практически равные части и впадающего в горло Белого моря.
С одного боку 140-километровый Пурнач — речка и сама по себе известная: еще лет 300 назад тут существовал Пурнацкий погост, где пришлые с Соловков монахи не только налево и направо крестили саамских язычников, но и активно дурковали по семге, основной конвертируемой валюте в суровых Баренцево-Беломорских казино.
Всем научникам так же доподлинно известно, что Пурнач есть основной нерестовый закоулок Поноя, куда по подсчетам набивается около 40 тысяч взрослых лососей.
Но вот сколько хвостов прячется под Пурнацкими порогами и как они распределяются по длине реки, неведомо никому, даже многоопытному рыбинспектору Ивану Смирнову. Можно было смело предположить (опять же опираясь на теоретические байки), что тут семга будет явно не хилого ранжиру — столько порогов и километров слабак не поднимется ни за какие ковриги.
На десерт я и в прежние годы не раз вылавливал значительные лососевые и щучьи оковалки на нижних порогах Пурнача, в бытность гидом в туристическом лагере Гари Лумиса на Рябоге.
Исследовательскую душу грело и то, что никто пока не сплавлялся от озера Пурнач (именно оттуда вытекает одноименная речка) до широченного Поноя. Может, конечно, некто и сделал ранее этот подвиг, но намеренно скрыл сей факт от взоров бдительной рыболовной общественности или просто канул в небытие среди угрюмых и недружелюбных каменьев, в беспорядке торчащих поперек речки в самых неподходящих местах.
Группа имени Миклухи Пржевальского, что вылетела 22 июня из Питера на разгадывание пурнацких кроссвордов, состояла из четырех русских (метрики родителей, правда, никто не проверял), немца и одного американца, чей паспорт как раз-таки многократно обласкали глазищи пулковских погранцов — уж больно затертой выглядела фотка Пола Томаса, шестидесятидвухлетнего винодела из штата Вашингтон.
Как он навязался мне на хвост и не упомню теперь, но общей картины он совсем не портил, а сорокоградусную водовку мог пригубить и совсем на зависть даже самым маститым профессионалам из данной лиги.
В ближнем бою я не боец, постоянно приговаривал Том, но на 24-часовом отрезке уберу любого, даже 300 фунтового алкаша!
Мы естественно не пытались проверить хвастливые заявы щуплого америкоса, проще было набить лицо, но все было недосуг, на сплаве и минуты свободной нету, тут не до выяснения технологий купажирования виноградных вин.
Аляпистый Ми-8 Сибирских авиалиний (технику Мурманского авиаотряда уже несколько лет назад раздербанили заезжие приватизаторы) покрутил хвостом над озером Пурнач и весело дернул километров на пять вниз по течению, уж больно узка была первоначальная ширинка выбранной нами речки, и мы вряд ли бы втиснули туда экспедиционную эскадру. А она была совсем не хилого замеса:
- 1. Шлюпка надувная дежурная "Орион 25 С" грузоподъемностью 850 кг.
- 2. Лодка надувная туристская "Вега -Спарт 8" грузоподъемностью в целую тонну.
- 3. "Bombard AX3G", рассчитанный на три среднего размера персоны или 380 кг груза.
И если последний надувной экземпляр призывно блестел французским надувным бортом на незаходящем за унылые сопки солнцем, то два первых фрегата были нашенские, произрастающие от ярославских резиновых корней.
А груза у нас действительно обозначалось прилично. Мало того, что ребята перли рыболовный инвентарь (а как вы догадываетесь, в такой долгоиграющий водевиль тянешь с собою не только как минимум 4-5 наисовременнейших углепластиковых концов, но и кило под 10 всякого железа для обмана хитромудрых рыбин и собственного глубочайшего удовлетворения), но и осколки сытой городской жизни, на которых мне бы хотелось зацепить немного внимания.
Экспедиции такого рода — дело не из дешевых и, если не сыщешь спонсора, то, как правило, участнику приходится выкладывать не менее 1500 "американских рублей" за недельку приключений. Естественно, при таких суровых вводных, обычный научный инженер или добропорядочный плотник никак не вклинится в состав участников, разве что в роли лошадки Пржевальского, да и то навряд ли.
Вот и приходится лоб в лоб сталкиваться с забавными дурилками, навыдуманными сегодняшними российскими хозяевами от е-пэ-рэ-сэ-тэ.
Возьмем, к примеру, Серегу Федотова, отчаянного рыболова и приключенца (если помните замечательный рыболовный магазин "Пеликан" на Большом П.С. в Питере, так это его детище), а ныне владельца крупной фирмюги "ОСКО". Сценария поездки он не испортил, а порою был даже душою всего коллектива, помогая ценными советами и природными наблюдениями, но зато никак он не мог расстаться с вредной привычкой вкушать йогурт по утрам, а перед сном глотнуть коки или спрайта.
И ничего здесь не почирикаешь, человек годами упорного верченья оплатил свое право на маленький жизненный кайфец, ему — души услада, а экспедиции — минус километр за дневной переход или дырочка-пипирочка в брюхатом днище "шлюпки надувной дежурной", где передвигался угловатый продуктово-хозяйственный блок во главе с капитаном маршрута Андреем Ореховым.
Это, конечно, мне за пазуху жирнейший минус, организатор тура был просто обязан заранее промыть даже отдаленные закоулки мозга участникам по всем житейским мелочам и не уповать на здравый смысл, покрывшийся солидным слоем пыли у большинства российских владельцев Мерседесов и Бенцов.
Верховья Пурнача, а это где-то километров 50 пути, идут среди болот, и горе было бы нам от комаров и прочей летающей и сосущей нечисти, если бы не периодические ночные заморозки и сильнющий ветер, который как назло свистел прямо по глазам, да так ретиво, что наша надувная кавалькада порою не то что стояла на месте, а двигалась и вовсе против течения.
Жаль, что не прихватили с собою "двоечку" — "Меркури" или "Хонду": винтастые железяки прилично могли пособить краснощельскому силачу Семену Самодурову, что периодически волок лодку на веревке, ступая по совсем не асфальтированной Пурнацкой ногозаплетайке.
Ваш покорный слуга и Боря Миренков из "Экотехнологии" удачили по рыбе исключительно нахлыстом (за минусом предпоследнего дня, когда я потянул руку при прохождении порога, а без левой никакой двойной тебе тяги, да и тундровый ветер не прошибешь шнуром ни за что), а прочие черные береты чередовали колдовство с мушкой методичными спиннинговыми экзерсисами.
Ежедневные результаты были даже в пользу нахлыста, поскольку в конце июня и хариус, и кумжа, и сиг совсем не прочь потрафить животик сухой мушкой или нимфой. Последнюю хапала и щука, но с нею надо было держать око на чеку — зубатая разбойница лишила нас абсолютно всех минилипп (известная лососевая мушка с вращающимся лепестком и крохотным тройничком весом 1 грамм фирмы "Куусамо") и 0.8-граммовых нидлфишей от американского производителя Люра Дженсона. Последняя приманка представляет собою малюсенькую цветастую коле-балочку с одним крючком, которую возможно забросить только нахлыстом. Замечательна она тем, что играет не только при проводке, но сразу после падения на воду, подобно планирующей блесне, что давало прекрасный шанс облавливать самые крохотные закутки вокруг многочисленных каменьев, то там, то сям высовывающихся из рябого от постоянного ветра Пурнача.
На щуку, конечно, можно было использовать конический поводок с плетеным стальным концом (есть такой замечательный перл у фирмы "Сайентифик Англерс"), но он весил вдвое больше маленькой мушки и не давал возможности далеко выхлестывать шнур при встречном ветре.
Экземпляры хариусов были далеко за килограмм, а несколько монстров мы вы-чудили на мушки от Леши Суворова даже под два — я припас в эту поездку безмен, и строгая судейская коллегия ежедневно перед вечерней ухой и заслуженным стаканом устанавливала истинные правды, уменьшая порою рассказики о изловленных болванчиках ровно на половину желаемого.
Несколько раз случились и совсем презабавные картинки, когда уже пойманного на мушку хариуса азартно атаковала щучара под 3-4 кг и тотчас препровождалась в лодку для дальнейших ихтиологических разборок.
Рекордную красавицу поймал московский воблерист Сергей Смольников — его трофей потянул 10.5 килограммов, а в желудке гиганта помимо лососевых пестрят мы обнаружили еще не переваренного утенка!
Но сфоткаться с достойным трофеем он наотрез отказался — не барское, говорит, дело по щуке прохаживаться. Что и говорить — Москва, дело тонкое...
Щучье мясо на лососевых реках имеет розоватый оттенок и абсолютно отличный от собратьев из средней полосы нежный вкус. Так что гурманы, не отмахивайтесь от кольских щукарей и опробуйте их и в ухе, и в фольге на костре, и во фритюре, право — не пожалеете.
Поклевывали и сиги, все сплошь крупняк (килограмм-полтора) — но подсечь стервецов было занятие не для простаков. Вначале мы все никак не могли уразуметь, что за водоросли цепляются за лепесток липпы, которой регулярно дорожили метрах в 40 позади на нахлысте за лодкой. Но после внезапного резкого кистевого рывка дело мгновенно уладилось, когда в лодке тотчас затрепыхался серебряный жирный солдатик из сиговой разведроты.
В хороший день группа проходила до 20 километров, но удавалось это не всегда, то из-за ветра, то из-за хорошей рыбалки, то просто не было настроения на греблю и рюкзачные сборы. Конечно, все это касалось верхней части маршрута, то есть болотистой тусовки с перепадом высот всего 15 метров на 50 километров. Но лишь только мы миновали правый приток Вилмуай, как начались неприятности, то бишь полноценные пороги.
В этом году зима выдалась малоснежная, и все мурманские спецы по понойской депрессии во главе с Володей Шамошевым предупреждали, что воды в Пурначе будет маловасто, но что бы настолько пожмотились боги да вдобавок натыкали столько скользких каменьев поперек русла в шахматном порядке при игре в Чапаева! Иногда казалось, что на целый километр вниз стоят только одни серокоричневые бульники с небольшими проходиками между ними.
Лодки прямо-таки приходилось протискивать сквозь каменные лабиринты, с чем славная сборная проводников из поселка Краснощелье — Андрей, Семен и Сергей -справлялась без запинок. Завсегдатаем пороговых скачек был и Ваня Смирнов, и наш американский винодел Томас. Он как-то не рвался порыбалить, зато с индейским гиканьем яро орудовал веслом и звонко ржал, когда удавалось сноровисто попасть на струю и миновать пухлым рыжим бортом очередного лобастого упрямца.
На бурлацкие упражнения техническая часть экспедиции тратила порою до 3-4 часов кряду, а рыболовная фракция теми моментами обдалбливала омуточки и многочисленные улова, загадочно манившие зелеными глазищами глубокомысленных Дэрсу Узала.
Места были наизамечательнейшие, почти как у сторожа на колбасном заводе, да и температура воды за неделю сплава ни разу не зашкалила за 14 градусов, — самый лососевый горизонт.
В общем, как говаривал в прошлом футбольный тренер Лобановский — гол назревал.
Первым отличился бородатый Миренков. В небольшой бурлящей тарелочке, почти сразу за приличных размеров камнем, парнишка на скромную бордовую мушку подцепил красавца — лососевого самчика на 8.5 кг. Тот препирался знатно, но и Боб осторожничал, ведь в тот момент в руках его сверкал нахлыст лишь 6 класса, что могло быть и недостаточно при дырявом мизере. Но не даром он одним из первых наглецов в стране приехал на заветную Белоусиху (одна из рек в СССР, где впервые был открыт лицензионный лов семги): через 27 минут клюватый силач уже болтался на моем безмене, воочию возвещая, что экспедиция перешла на качественно новый уровень рыболовного марксизма-ленинизма.
Не подкачал и Федотов: с того же камня, но уже на спиннинг с лесой в 0.25 мм юноша отудачил еще одного гвардейца, но уже на 9.5 полноценных кило.
Все это были экземпляры, зашедшие в реку прошлой осенью, хотя, если честно, тело их было еще серебряно-блестящее, а не совсем темное, какое будет под самый нерест. Да и мясо было первоклассным, уж тут ребята оттянулись, забыв про все тяготы болотистой части маршрута и мозоли на определенных частях утомленного тела.
С этого момента настроение экспедиции повернулось на "ясно" и, как ребята приговаривали перед сном: кто не изловил, тот сам дурак!
Интересно, что за весь сплав ни один лососик не польстился на воблер, хотя закоренелый москвич Серж Смольников подносил хлопцам на блюдечке и раппалу, и халко, и коттона корделя — все тщетно!
Семга клевала на привычные колебалки сразу под порогами или на легкие вертушки на галечниках, где порою глубина не превышала даже метра.
Причем, если рыбина не садилась на первой проводке, приходилось вытруживать хитрецов умом и опытом, то замедляя скорость вращения безинерционной катушки, то меняя углы заброса, а то и просто перецепляя несчитанные запасы ярких блесен.
Интересно, что и щука брала повсеместно, хотя прежде в научных кругах как бы считалось (Д.К. Дирин), что чем более в водоеме щуки, тем меньше семги.
Рыба в Пурначе на деле оказалась значительно крупнее, чем в Поное, за всю неделю в 7 штыков мы не вытащили ни одного экземпляра менее четверки, зато регулярно цепляли 8- и 9-килограммовые бомбочки.
На пороге в районе восточной Тандры экспедиция здорово пошкрябала днища у ярославских тяжеловозов, что заставило призадуматься и остепениться. До ручья Сарафанный, где предполагался торжественный эндшпиль похода, оставалось не более 30 км, но логика подсказывала, что при нашем грузе их проползти будет весьма не просто, хотя лодки ремонтировались быстро при помощи серой матерчатой изоленты и обыкновенного резинового клея.
На очередном вечернем фуршете был вынесен общий приговор — далее притока по имени Спорный не соваться, а продолжить изучение Пурнача в другой раз, начав сплав уже не от болота, а со скалистого участка.
Все были за, только москвич Смольников помалкивал — в довершении всего он окунул в воду цифровую видеокамеру, но тоже неспроста: охотницкий бог удачи Буянай помечал парня за грешки и внезапно слетавшие с губ междометия.
Тут тебе не ЦУМ и не Ваганьковское, здесь господин-товарищ Пурначевский хозяйничает, так что извольте с уважением и в трех экземплярах.
Мы выводы сложили в общую кучу — ох и вкусны они были в Питере, чуть просоленные, нежно-масляные, да под Балтику за номером четыре.