С этим вопросом мы обратились к участникам олимпийских гонок, собравшимся на пресс-конференцию, которую по просьбе редколлегии сборника «Катера и яхты» организовала Федерация парусного спорта СССР. Забегая вперед, следует сказать, что не всем участникам удалось в этот день собраться в здании на Скатертном переулке, где помещается Комитет по делам физкультуры и спорта. С некоторыми из них беседа состоялась позже — в Ленинграде, Таллине. Однако при подготовке материала для печати было решено рассказывать о событиях в той последовательности, в какой они развивались на Олимпиаде.
Итак, в начале сентября команда наших олимпийцев в полном составе собралась во Владивостоке. Последние дни перед выездом в Японию проходили напряженно, — начал свой рассказ член нашей сборной В. Васильев, — гонки на Дальневосточной регате, доводка материальной части. Наконец, в самом конце сентября яхты были погружены на самоходную баржу и отправлены в Находку, откуда они продолжали свой путь в Токио на палубе пассажирского парохода. Путь яхтсменов был другим; поездом из Владивостока в Хабаровск, а дальше самолетом до аэропорта японской столицы. С яхтами отправился в плавание только Ф. Шутков — матрос нашего «звездника».
Предстартовые дни прошли сравнительно спокойно: спортсмены знакомились с будущими противниками, осматривали прибывшие суда. Поработать пришлось только швертботистам. 10 из 13 «Летучих Голландцев» не прошли по обмеру, в основном — по баковой высоте. Для того чтобы убрать лишние миллиметры, на швертботах пришлось снимать палубу. Впрочем, эту работу быстро и хорошо выполнили японские мастера.
Хуже обстояло дело у «Финнов». Как известно, по правилам олимпийских соревнований, все швертботы этого класса строятся страной — организатором очередной олимпиады. Однако на этот раз спортсменам была предоставлена возможность произвести некоторые переделки. Японские «Финны» были построены из пластмассы по проекту Эльвстрема. От своего европейского прототипа они отличались разве только большей жесткостью. Вместе со швертботом каждый спортсмен получил две мачты и небольшой пакет с блоками, тросами и т. п. Поскольку, кроме мачт, переделывать было нечего, на них и сосредоточилось внимание яхтсменов. Мачты вначале начали обстругивать, потом стали наклеивать... В какой мере эта титаническая работа сказалась на результатах гонок, осталось неизвестным и самим спортсменам!
Что же представляли собой остальные суда, прибывшие на Олимпиаду?
Все яхты класса «5,5»,— сообщил рулевой нашей «пятерки» К. Александре в,— за исключением советской и швейцарской яхт, построены в 1963—1964 гг. Интересно отметить такой факт. Если в прошлых Олимпийских играх участвовали «пятерки», построенные по 10 различным проектам, то в Токио были представлены яхты всего 5 конструкторов.
В конструкции лучших пятиметровых яхт, спроектированных американцем Людерсом, нашли явное отражение черты яхт 12-метрового класса, на которых разыгрывается «Кубок «Америки». Известно, что проектирование этих судов ведется на основании серьезных научно-исследовательских работ, включающих испытания моделей в опытовых бассейнах. По-видимому, это позволило американскому конструктору более обоснованно подойти к выбору обводов «пятерок».
В планировке яхт американской постройки обращал на себя внимание сдвинутый в нос вырез кокпита. Это позволяло команде не вылезать на палубу при постановке спинакера, благо-даря чему продолжительность операции сокращалась до 4—5 секунд.
Наиболее стабильные результаты по отдельным гонкам показала шведская яхта, построенная по проекту Олсона. На Олимпиаде она заняла общее второе место. Интересно, однако, отметить, что и в этой яхте, построенной опытнейшим шведским конструктором, также многое позаимствовано от яхт 12-метрового класса.
На яхте Норта был установлен грот, сшитый, как у «звездника», без единого шва, упирающегося в гик. Итальянец Сорентино ставил в слабый ветер стаксель с большим нижним серпом и булинем.
О яхтах «Звездного» класса, побывавших в Токио, рассказал Т. Пинегин. В конструкции «звездника» — такого же строгого монотипа, как и «Дракон», — естественно, не появилось ничего нового. Правда, строители самых новых яхт, заменив стеклопластиковое покрытие палубы и бортов обыкновенной окраской, сумели уменьшить вес судов на 4—5 кг, но это вряд ли давало большое преимущество в гонках. Все «звездники» были оборудованы помпами для откачки воды.
Неудача в этой гонке еще не лишала нас возможности бороться за победу. Но наше поражение стало очевидным сразу же после того, как выяснилось, что новая мачта, установленная взамен сломанной, не обладает достаточной жесткостью и не позволяет яхте идти достаточно круто к ветру.
Несколько слов о тактике парусных сражений в заливе Сагами. Как правило, большая часть яхт уходила со старта длинными галсами. Первыми к поворотному знаку приходили суда, получавшие преимущество при заходе ветра, дувшего очень неровно. Яхты, стартовавшие другим — неудачным — галсом, в этой гонке практически теряли все шансы прийти в числе первых. Этим объясняются неровные результаты, показанные даже призерами. Например, новозеландский яхтсмен — победитель в классе «Летучий Голландец» занял в первой гонке 16-е место, во второй получил нуль и только в третьей был первым.
В заключение участники пресс-конференции поделились свс.ими впечатлениями об организации Олимпиады, отметили высокое качество работы судейской коллегии, а также радушный прием, который повсюду в Японии встречала наша команда.
Советские яхтсмены, к сожалению, выступили ниже своих возможностей. В этом легко убедиться, если сравнить результаты, показанные ими в крупнейших международных соревнованиях 1964 г. Только один пример: на XVI Балтийской регате Ю. Шаврин неизменно приходил к финишу раньше П. Арендта (ГДР), а на олимпийских гонках оказался далеко позади него. Во многом виноваты и недостатки материальной части, и ошибки самих гонщиков. Из всего этого необходимо немедленно сделать соответствующие выводы,. Нужно помнить, что 1965 г. является не только первым по-слеолимпийским, но и первым предолимпийским годом. Путь в Мексику уже начался.