Шли годы. Пацаны повзрослели, возмужали. Рослые, статные, в плечах — косая сажень, лицо ветрами дублено, солнцем опалено, как у мужественных покорителей прерий. У меня же — очки в золоченой оправе, матовая бледность лица. Говорят, это модно.
В науках же кое-кто из одноклассников преуспел больше, чем я. Вася даже докторскую защитил.
Посматриваю на их здоровые семьи с тоскливой завистью. Живем-то три десятка лет в одном доме. Все они успевают: и на природу съездить, и для дома время находят, и для культурной жизни. Но, что самое главное, мирно с женами живут. Меня же — черт попутал.
Ангелочек Лорочка прямо дьяволом стала. А ведь кто бы мог подумать! Была такая кроткая, милая, само воплощение нежности. Не припомню, когда первая ложка дегтя нашу семейную бочку меда испортила. Только жизнь стала невыносимой. Так или иначе, она все больше ожесточалась. Пошли скандалы. И дошло до того, что как-то она даже ударила меня ручкой от мясорубки. Хоть из дома беги.
Однажды сделал я решительный шаг.
Чтобы избежать непременного по воскресеньям скандала, принял предложение Васи поехать с ним на рыбалку.
Первое знакомство с этим увлечением миллионов меня поразило. Еще только рассвело, когда мы приехали к месту лова, а народу на льду уже было множество. Темные точки рассыпались по всему водохранилищу.
Получив огромное удовольствие от рыбалки, домой я возвращался с трепетом душевным, чувствуя себя провинившейся собакой. Тихо положил в тазик четыре больших леща. Поймал их, конечно, я не сам. По закону рыбацкого братства — оказывается, есть такое в открытом мной новом мире! — поделился своим уловом Вася.
Ушел я в свой кабинет, стал ждать. Что будет? Чем закончится день очередного буйства моего ангелочка? Но в доме было удивительно спокойно. Прошло еще немного времени, и из кухни донеслись раздражающие запахи жареной рыбы. А потом спокойный голос жены позвал меня ужинать.
Я не верил своим глазам — неужели свершилось чудо? Передо мной была прежняя Лорочка. Она, конечно, не очень-то поверила моим рассказам о том, как я боролся с лещами: они, мол, не лезли в сверленую лунку, пришлось делать прорубь. Было и неизменное у каждого рыбака — а сколько еще сорвалось! И те, что сорвались, были, естественно, гораздо крупнее! Но с другой стороны, лещи выглядели никак не магазинными, а весь мой поздоровевший от свежего воздуха вид говорил о том, что рыбалка была. Да ведь, чтобы просто купить эту рыбу, нечего было целый день болтаться бог знает где!
С того памятного выходного у нас воцарился мир. Разрушенный действительной жизнью, опять вернулся мой образ бывалого мужчины-добытчика. Когда я ухаживал за ней, рассказывал об отчаянных путешествиях, якобы совершенных мною. То были плоды книжной фантазии. Но именно таким я понравился ей когда-то. И таким я снова стал ей казаться...
Я настолько заразился зимней рыбалкой, что в сновидениях мне стали являться и диковинные рыбины, и огромные уловы. Втайне надеялся я, что когда-нибудь такое случится и наяву.
Вскоре я как рыболов из новичков переместился в середнячки. Появились кое-какие фирменные секреты. Со мной стали считаться. Появилось много новых знакомых, открылся прелестный мир общения с людьми. И какими они все были симпатичными! И, что интересно, понемногу я обнаружил, что увлечение рыбной охотой у многих, как и у меня, никак не шло из далекого детства. Они, как и я, однажды вынуждены были бежать из дома и обрели сокровище — мир природы.
Какое счастье открыть его! Радуешься стылому солнцу. В морозный день — искрящейся до боли в глазах снежной белизне, трепещущей, только что пойманной рыбке. А доводилось ли вам разглядывать речного окуня? Если видели его летом — то вы его не видели. Посмотрите на него зимой. Какой контраст красок! Кажется, будто какой-то чудак прилепил ему ярко-красные плавники Впечатление такое, что смотришь на цветную картину, написанную рукой мастера. Прибавьте к возвышенному состоянию души азарт рыболова, тайное и явное соревнование — у кого крупнее. В дни рыбалки чувствуешь себя на седьмом небе.
В один прекрасный воскресный день покой нашего братства был нарушен появлением незнакомца. Утром на него мало кто обратил внимание. Весь его вид говорил о том, что это обычный "беглец от семьи". Но вечером мы расширенными глазами смотрели ему вслед. Никто из нас никогда не ловил столько рыбы, сколько тащил он на кукане. Он не положил улов в ящик, а именно тащил: нижние крупные лещи чертили хвостами по снегу. Лицо его, однако, не выражало радости, будто для него такие уловы — не редкость.
Сколько всю неделю было разговоров про удачу незнакомца. Все единодушно видели причину успеха в одном — попал на ход рыбы. До очередной рыбалки я провел не одну бессонную ночь.
На улице было еще совсем темно, когда следующим воскресным днем я отправился занимать фартовое место незнакомца. Опоздал. Видимо, не одному мне хотелось поймать много рыбы. Пришлось, подобно спутнику, прилепиться около плотного скопления мужиков — ядра, сердцем которого явилась лунка новичка, кем-то предусмотрительно обозначенная в прошлое воскресенье.
Сам виновник явился поздно. На толпу не обратил никакого внимания. Отошел спокойно в сторонку, просверлил лунку и удобно расположился. У нас — ничего, а он — получает удовольствие, вытаскивая рыбку. Чувствует ход? Самые нетерпеливые стали просверливать лунки поближе к нему. Вскоре он стал центром переместившегося ядра. Но самое удивительное, что и на новом месте, — совсем рядом с ним, мы были только наблюдателями его успехов. Когда его совсем прижали, он поднялся и отошел подальше. Наживку скрывает! — пришли все к единому мнению. Вечером он опять уходил с рыбой, и немалой. У нас — что, одни слезы.
Следующая встреча сделала его еще более загадочным: никакого секрета в наживке не оказалось. Обычная мормышка, как у всех.
Нет. все-таки что-то скрывает. Но что? Вечером активисты нашего общества рыболовов собрались в ближайшем кафе. Оно хотя и называлось не "Рыбак", а "Фрегат", но с первых дней открытия приглянулось именно нам — рыболовам. Бывало, промерзнешь в стылый, ветреный день на льду, отнесешь рыбу домой, скажешь, что срочно надо к товарищу по делу сбегать, и прямехонько — во "Фрегат". Тут за чашкой кофе (чаще его с коньяком заказывали) и отогреваешь душу. А когда в жилах кровь разгорячится, самые доверительные разговоры начинаются. Все больше об угнетенной мужской доле.
На последнем сходе мне было дано поручение — войти к удачливому рыболову в доверие и выведать секрет.
Иван Павлович — рядовой инженер, конструктор, оказалось, жил в одном со мной микрорайоне. Человек общительный, приятный. На все мои вопросы твердил одно: "Да что вы — нет у меня никаких секретов".
Теперь на рыбалке я сидел рядом с ним. Нам предусмотрительно никто не мешал. Может быть, одному быстрее раскроется!
Зима подходила к концу, но я так и не узнал ничего нового. Уловы Ивана Павловича по-прежнему были хороши. У меня же, хотя я садился рядом, — крошки с богатого стола. Зато мы подружились.
О чем только не переговорили. Я уже знал, что в семье у него неладно. Жена полюбила другого, собирается к нему уходить. Иван Павлович с горя стал частенько выпивать, практически — каждую субботу. Утешение в рыбалке нашел. Удаляясь от мирской суеты, думает свои горькие думы. Отчего ему удача в рыбалке сопутствует — понятия не имеет. Видимо, жизнь дарит маленькую радость как компенсацию за страдания.
Мы уже отчаялись что-либо узнать. Помог случай. Однажды в умном журнале я прочитал, что наиболее эффективное число колебаний мормышки в минуту равно 300. Руки!!! Хотите — верьте, хотите — нет. В субботу Иван Павлович с горя напивался, а в воскресенье тряслись у него руки с нужной частотой!
Нет худа без добра. На работе всегда он появлялся свежий — с ясной головой. Никто и не догадывался, что дома у него плохо...
Написано 18 января 1978 г. на охотничьем зимовье на р.Кабули. В таком варианте рассказ не публиковался.