К этому путешествию готовились тщательно, хотя окончательно состав его участников (восемь человек, из которых четверо — новички, в том числе две девушки) сложился за месяц до старта. В нашем распоряжении были два плота «ПСН-10» (надувные спасательные плоты, рассчитанные на 10 чел. каждый) и «лоция» — детальное описание маршрута, которое капитан похода Женя Пономарев достал у своих друзей туристов.
Плоты основательно подготовили к нелегкому плаванию. С них сняли тенты, в корме и на носу установили дополнительные дуги, чтобы увеличить высоту борта. Рюкзаки упаковали в двойные резиновые мешки. Этими мешками и средней надувной перегородкой плот как бы разделен на четыре ячейки. Основное требование разработанной нами инструкции — при любых обстоятельствах держаться за плот. В обычных условиях гребцы располагаются по борту, а при прохождении порогов и водопадов каждый опускается на дно своей ячейки. Капитан сидит слева на корме и работает длинным веслом. Все, естественно, в надувных жилетах и хоккейных касках.
6 июля мы вылетели в Горно-Алтайск, а оттуда на автобусе по знаменитому Чуйскому тракту добрались до селения Кош-Агач. До долины Табажак (12 км) нас подкинули на грузовике, дальнейшее путешествие к Башкаусу протекало на низкорослых, но удивительно выносливых вьючных алтайских лошадях. Организовать этот переход было несложно — здешние пастухи на редкость отзывчивые и бескорыстные люди.
И вот, наконец, Башкаус! Поляна на берегу, небольшая отмель — место, очень удобное для спуска плотов на воду.
Небо обложено тучами, идет мелкий дождь. Он сопутствовал нам на всем маршруте: если начинался до обеда, то к вечеру проглядывало солнце, если после обеда, — не прекращался до полуночи. Июль — сезон дождей на Алтае. При сплаве это не смущало — все и так были мокрые, но на привале все же хотелось просохнуть...
В начале трассы Башкаус спокоен, но капитан отдыхать не дает — тренирует перед сложными участками. Маневрируем, отрабатывая повороты, рывки вперед и назад, резкие остановки. Река довольно мелкая, часто приходится выскакивать за борт и стаскивать плот с валунов. Но постепенно Башкаус набирает скорость, становится полноводней. И вот — первый каньон. Он так и называется по нашей лоции — «Первый». Высота отвесных стен местами достигает 20 м, просмотреть маршрут можно только сверху. У входа в каньон несколько глыб перегородили русло, самый широкий проход — около полутора метров, за ним слив, а через несколько метров прочно заклинено бревно на высоте около полуметра над водой.
При проходе через щель убедились, что сжимаемость наших плотов — весьма ценное качество. Усилиями команды и воды плот сжался до половинного размера, слегка лег на бок и вылетел из узкости, как пробка. Под бревном его проталкивали уже с некоторым нахальством, не остерегаясь сучков.
После каньона на ближайшие 10 км по «лоции» опасностей не предвиделось. Так и вышло — шли без остановок. К вечеру — приятный сюрприз: за очередным поворотом на правом берегу обнаружили два домика (приют пастухов в осеннее время) и баню. Русская баня по-черному в горах Алтая — такого мы пропустить не могли!
А дальше день за днем сплошные пороги и перекаты. Постепенно привыкаем к регулярным купаньям в холодной воде, небольшие пороги берем сходу, даже без предварительного осмотра. Названия порогов по «лоции» весьма удачны, отвечают их характеру — например, «Интеграл», «Трек».
Восьмикилометровый Саратанский качьон. Идем все медленнее, много времени тратим на разведку маршрута. Иногда опасность оступиться и упасть со скалы нам кажется более существенной, чем продвижение по реке без осмотра. Несколько раз мы так и поступали. Это притупило бдительность, и вскоре наступила расплата. Пропустив удобный момент для выхода на берег, сходу вылетаем на один из самых сложных порогов— «Камень преткновения». Сильной струей плот разворачивает и несет вниз. Решаем идти кормой в основной струе. Это ошибка — пройти можно только по боковому рукаву!
С высоты полутораметрового слива падаем серединой плота на пресловутый «Камень». Это глыба метра полтора в диаметре, повернутая носом против течения и заливаемая водой, причем часть потока заворачивает назад. Все рывки и попытки сняться веслами ни к чему не приводят. Капитан дает команду всем перебраться на левый борт — и тут началось... Плот, до этого поддерживаемый нашими плечами, попадает под струю слива, ударом воды одного из гребцов выбивает за борт — он едва успевает ухватиться за швартовный конец. В это время выскакивает из-за поворота второй плот, и на счастье его капитан принимает решение идти боковой струей! Это удается, и наш гребец, висящий на швартовном конце, перескакивает на тот плот за те секунды, когда он проносится мимо. Тут же второй плот швартуется к берегу, и его экипаж становится спасательной командой.
С камня перебрасывают конец. Пять человек дергают с берега, трое — толкают с камня, но никаких результатов: плот слишком плотно прижат струей воды. Надутый борт и днище образовали воронку, в которую давит струя. И только когда поток выдавил воздух из борта, плот удалось сдернуть с камня.
Когда удается глянуть по сторонам, замечаем, что берега очень красивы. Могучие лиственницы, мох — слоем до полуметра, заросли жимолости; на открытых местах — кусты смородины, осиновые рощи — неповторимый алтайский пейзаж. И при этом — полное отсутствие комаров!
Двухдневная передышка — поселок Усть-Улаган. Здесь у нас по плану пополнение запасов.
Чем дальше от Усть-Улагана, тем теснее сдвигаются горы. От места, где впадает ручей Тускуль, начинается очень сложный участок сплава. Здесь перепад высот на один километр достигает 24 м. Это суровое испытание выдержки людей и надежности плотов. Названия порогов говорят сами за себя — «Безлюдный», «Баррикадный», «Крутой», «Мельница», «Пирамида»... Но, очевидно, раз на раз не приходится. Непроходимый по «лоции» порог «Крутой», к примеру, прошли свободно. Зато произвела впечатление «Мельница».
Вот запись из дневника одного из участников: «Очень трудно передать впечатления, которые испытываешь, подходя к этому порогу. Кажется, что плот полностью во власти стихии и наши слабые усилия не могут противостоять этой грохочущей мощи. Но вот слышится четкая команда, и плот послушно находит ту главную струю, которая нам нужна для победы».
Вот уже две недели как мы на воде. Даже в солнечные дни солнце в каньоне показывается не больше, чем часа на четыре.
Мы в километре от порога «Ключевой»; когда прошли, убедились, что он оправдывает свое название — это ключ всего перехода. Рев слышен издалека. Мы, вроде, готовы к этой встрече, но то, что видим, превосходит все ожидания. Причаливаем к берегу и идем на разведку. В конце первого участка (у двухметрового водопадного слива) разрабатываем детальный план прохождения. Решаем идти, не разгружаясь.
Головокружительная слаломная трасса, огромные стоячие волны. Плот складывается, налетает на камни, норовит стать боком, фонтаны брызг, крики команд — и, наконец, «Ключевой» позади.
Дальше не легче — пороги «Каменный остров», «Камикадзе», «Троглодит». Проходим их фактически без разведки. А вот безымянный порог (№ 176!) пройти на нагруженном плоту не решаемся, обносим рюкзаки — длина его 80 м, перепад около 7 м.
И вот — выход из каньона. За устьем Чебдара Башкаус стихает. Впереди река Чулышман, озеро Телецкое — конец маршрута!