Трансатлантический переход на виндсерфере

Днем 4 января 1982 г. едва ли не все досужие обитатели старинного портового городка Пуэнт-а-Питр (о. Гваделупа, Малые Антилы) собрались в гавани. Встречали яхтсмена-одиночку, заканчивающего трансатлантический переход. Само по себе подобное событие вряд ли взволновало бы ко всему привыкших местных морских волков, но на этот раз речь шла о плавании необычном. Совершить рейс через океан на виндсерфере — с парусом в руках? Возможно ли такое?

Со стороны океана показалось идущее под парусами сопровождающее смельчака судно — белоснежная 13-метровая яхта с красивым названием «Солей е вент» («Солнце и ветер»). Практически одновременно стал виден и маленький ярко-оранжевый парус, который держал спортсмен, стоящий на едва угадываемой в пене белой доске. 23-летний француз Фредерик Жиралди завершил свой 4800-километровый парусный марафон, начатый у острова Иерро (Канарский архипелаг); 27 суток мчался он с попутнь!м пассатом, временами опережая волны высотою в 5 м.

Было известно, что где-то в 1200 км от Южно-Американского континента находится спешащий к конечной цели такого же путешествия с таким же парусом в руках другой французский спортсмен — Христиан Марти. Хотя спортсмены вышли из разных пунктов и в разные дни, получалось, что по времени перехода Жиралди выиграл эту неофициальную трансатлантическую гонку! Жиралди охотно принимал поздравления и давал интервью, но все же ощущал смутную неудовлетворенность. Обстоятельства заставили его отказаться от первоначального замысла: он должен был все эти 27 суток оставаться на доске даже при приеме пищи и отдыхе, а на самом деле ему пришлось переходить для этого на борт яхты.

Было сконструировано приспособление из двух пластмассовых поплавков и дюралевых труб, при помощи которого «Виндгляйдер» на время отдыха превращался в устойчивый тримаран. Все было продумано. Жиралди накачивал воздухом камеры просторного спального мешка, напоминавшего надувную лодку, и закрывался брызгонепроницаемым пологом. Сопровождающая яхта на время его сна ложилась в дрейф. С нее постоянно велось наблюдение за «Виндгляйдером». А у Жиралди всегда были с собой портативная УКВ-радиостанция и комплект сигнальных ракет, так что связь с капитаном яхты можно было поддерживать даже при сильном волнении и в условиях плохой видимости. На всякий случай на «Виндгляйдере» имелся аварийный запас провизии и 1,5 л питьевой воды.


Сначала, первую неделю рейса, все шло именно так, как и было задумано. Однако 15.XII узлы крепления поплавков тримарана к «Виндгляйдеру» не выдержали усилившегося до 7—8 баллов норд-оста — сломались, и все попытки ремонта их оказались тщетными. Жиралди был в отчаянии. Теперь для отдыха он вынужден был покидать свою доску. Он даже подумывал прекратить переход и вернуться в Европу, но мысль, что в таком случае он уже никогда не будет первым виндсерфистом, покорившим Атлантику, в конце концов заставила его продолжить стремительный бег в океане.

В среднем за сутки Жиралди проходил около 180 км. При умеренном ветре силой 3—4 балла, а именно такой ветер и дул весь этот месяц, за исключением двух-трех штормовых дней, яхтсмен нес парус площадью 8,3 м². Скорость «Виндгляйдера» временами была такой, что на «Солей е вент» приходилось запускать двигатель — иначе яхта не могла нагнать уходившего вперед Жиралди!

Только однажды Фредерик вынужден был сам умерить темп движения на запад, но «виновата» оказалась яхта: не выдержал вертлюг гика, а затем в тот же злополучный день ударом волны повредило рулевое устройство! Экипаж «Солей е вент» несколько часов исправлял повреждения, за этот день было пройдено наименьшее число миль за все 27 суток.

---

И вот теперь все позади. Жиралди, окруженный толпой дотошных журналистов, отвечает на их каверзные вопросы.

— Ваш выход в океан оказался неожиданностью: вы готовили свой переход всего 6 месяцев, тогда как ваш соперник затратил на это около двух лет. Почему вы спешили?

— Я должен был спешить. У нас разговоры о переходе виндсерфиста через океан велись минимум четыре года. В Марселе, где я живу, по крайней мере человек десять готовились к такому плаванию! Узнав, что Марти собирается выходить в океан в середине декабря, я предложил стартовать одновременно и устроить настоящую гонку, но он и его спонсоры отказались. Поэтому я и вышел в плавание 9 декабря, чтобы опередить его наверняка...

— Даже после месяца пребывания на доске вы, судя по всему, в хорошей форме. Значит ли это, что пересечь океан на виндсерфере можно, не опасаясь потерять силы? А как с психологической нагрузкой?


— В этом смысле первые дни приходилось нелегко — слишком много было сомнений, мучали мысли. Но скоро все изменилось. Бескрайний простор, вода и небо действуют успокаивающе, впадаешь в своего рода транс — мысли становятся легче, забот меньше. Чаще всего о чем-нибудь мечтаешь и автоматически идешь по курсу. Кстати, чувство какой-то отрешенности от мира не покинуло меня даже тогда, когда на горизонте показалась полоска земли. На финише я не испытал настоящей радости, просто пришло сознание, что все позади, цель достигнута...

— Какое место в своей жизни вы отводите этому приключению?

— Для меня, в отличие от Марти, трансатлантический nepeход не был мечтой жизни. Я уже кое-что сделал, как говорят, для самоутверждения. Например, за 8 дней пробежал на роликах 900 км от Марселя до Парижа, «прокатился» на велосипеде из Марселя в Стамбул. Участвовал в 100-километровом марафонском забеге. Думаю, что могу гордиться и этим своим переходом Атлантики.

— Не думаете ли повторить это плавание в будущем?

— Есть поговорка: мотылек сжигает крылышки только раз. Проделывать все то же самое снова не планирую. Другое дело, если состоится что-то вроде трансатлантической регаты, когда будут участвовать несколько виндсерфистов! Тогда — подумаю.

---

А через две недели пришли вести из Куру (Французская Гвиана). Здесь 18 января завершил переход через Атлантику 36-летний Христиан Марти — пилот авиакомпании «Кэррибик Эйрвейс», парижанин, отец двоих детей. Он начал 4200-километровый марафон из Дакара всего тремя днями позже Жиралди, но его плавание затянулось: 37 суток 6 часов и 53 минуты он провел на зыбком поплавке. То, что он шел медленнее, объяснимо: все эти 37 суток Христиан свою доску не покидал и, следовательно, отдыхал в гораздо менее комфортабельных условиях. Точности ради следует упомянуть, что однажды, но всего на 30 секунд, он пересел в подошедшую лодку: ему не удалось самостоятельно поставить перевернувшуюся вверх дном доску на ровный киль...

Марти дважды пришлось серьезно корректировать свои планы. Дело в том, что в соответствии с этими планами экспедиция вышла из Дакара еще 28.XI, чтобы через 30 дней, совершив 5000-километровый рейс, финишировать на Мартинике, однако через три дня пути при усилении ветра на сопровождающей яхте поломался руль. Пришлось, приняв на борт Марти и его доску, возвращаться в Африку для ремонта, а затем стартовать снова. А 29.XII, когда за кормой уже осталась добрая половина пути, Марти заявил о своем намерении изменить первоначальный маршрут. Еще на берегу кто-то из друзей говорил ему, что переход может считаться по-настоящему трансокеанским, если только трасса его соединила два пункта на разных материках. И вот теперь он решил финишировать не на Мартинике, а южнее, и не на острове, а на побережье Южной Америки. Так оно и произошло!

На том берегу океана Марти ожидала торжественная встреча: речи официальных лиц, оркестр, большое стечение публики. Он выглядел совершенно здоровым, хотя немного похудел (всего на 3 кг). Первой к нему бросилась жена, прилетевшая из Франции, но когда Христиан ступил на берег и шагнул ей навстречу, всем показалось, что подготовленная пышная церемония встречи будет нарушена: ноги у яхтсмена подкосились, Марти тут же сел на песок. После пяти недель, проведенных на постоянно качающемся поплавке, он не мог устоять на земной тверди!

---

Пожалуй, теперь, когда оба спортсмена успешно завершили плавание, они смогли по-настоящему оценить огромный риск, с которым сопряжено подобное предприятие. Если Жиралди отчасти по молодости, отчасти из-за недостатка средств и спешки, уделил подготовке к переходу, по общему .мнению специалистов, внимания недостаточно, то Марти вел ее с по-истине «авиационной» педантичностью, стараясь учесть каждую мелочь и максимально обезопасить рейс.

Прежде всего, Христиан Марти не взялся бы за осуществление своей мечты, если бы не чувствовал себя достаточно физически и морально подготовленным к броску через Атлантику. Работая на линии между Парижем и островами Карибского моря, он давно уже пристрастился к виндсерфингу: в промежутках между полетами для него не было лучшего отдыха, чем плавания под парусом в теплых тропических водах. Особое удовольствие он находил в марафонских переходах. Однажды за 18 часов преодолел 161 км от Гваделупы до Мартиники. В другой раз совершил «кругосветку» вокруг Гваделупы (260 км). Знакомы Марти и европейские воды: в Средиземном море во время отпуска он ходил на виндсерфере из Кот д'Ор на Корсику (170 км). Вообще Марти любит спорт с детских лет. Занимается теми его видами, которые оказываются более доступными в данный момент. Он очень любит теннис, бег на большие расстояния, альпинизм, велосипед, лыжи, планеризм. Так что специальной тренировки перед выходом в океан ему не потребовалось. Главное, на что он обращал внимание в последний год, это развитие выносливости, подвижности, чувства равновесия. Учитывая, что трасса перехода лежала в зоне тропиков, Марти включил в план своей подготовки «солнечную» тренировку — проводил как можно больше времени на солнце.

Христиан не гнался за сенсацией и не спешил ни рекламировать свои планы, ни регистрировать достижения. Однако одно дело поставить перед собой заманчивую цель, а другое — добиться ее осуществления. Как Марти убедился, без помощи спонсоров — фирм, рассчитывающих на широкую рекламу, ему было не обойтись. Пришлось обзаводиться достаточным числом богатых покровителей: броские названия фирм появились на парусах, на самой доске, на одежде спортсмена да практически и на всех предметах снабжения. Как плату за помощь Христиан мог предложить лишь опыт и собственную жизнь (потребовались два года, чтобы жена согласилась на это плавание).


Львиная доля расходов ушла на аренду сопровождающей яхты (длиной 22 м) и содержание ее экипажа. Судно пришлось буквально напичкать всевозможным электронным оборудованием, включая спутниковую систему навигации, радиолокационную станцию (с ее помощью можно было постоянно следить за Марти, даже если он находился за пределами прямой видимости). В составе экспедиции, состоящей из 20 человек, были врач, оператор французского телевидения, фотограф-кинооператор. Непосредственное обслуживание Марти осуществлялось при помощи двух надувных лодок. На этих лодках ему доставляли еду, одежду, сменные паруса, а при подготовке ночлега — «спасательный пояс». Это было хитроумное приспособление, напоминающее плавучий док. Марти загонял свою доску внутрь «дока», а поднятые надувные стенки его защищали спортсмена от ветра, не давали свалиться с доски во время сна и заметно повышали остойчивость доски.

Итак, ночи Христиан коротал все на той же доске, иногда подолгу безуспешно пытаясь заснуть под рев 8-балльного пассата и грохот опрокидывающихся гребней гигантских волн. Чаще всего удавалось спать лишь урывками, но в целом за сутки выходило 6—8 часов нормального сна. Дважды доску, несмотря на «спасательный пояс», опрокидывало волнами, когда Марти спал. Трижды она переворачивалась (уже без «пояса»), когда он завтракал...

Если Жиралди шел на обычном «Виндгляйдере», то для Марти французская фирма «Содим» построила оригинальную парусную доску с символическим названием «Оверси», означающим «Через море». (По завершении трансокеанского перехода планировался серийный выпуск этой доски специально для любителей дальних путешествий.) При длине 3,5 и ширине 0,7 м объем поплавка составляет 220 л, масса 30 кг, т. е. заметно больше, чем у чисто спортивных досок.


На верхнюю часть каждого из пяти используемых парусов площадью от 3,5 до 7,5 м² была нашита накладка из металлизированной ткани, служащая радиолокационным отражателем; во время отдыха отражатель поднимался на специальной мачте. На доске были установлены компас с флуоресцирующей картушкой, указатель вымпельного ветра, УКВ-радиостанция с автоматическим радиокомпасом типа «Полярис» (работает на 56 каналах связи; масса 6 кг; 340X330X110 мм), передатчик сигналов бедствия — бикон (работающий на частотах 121,5 и 243 МГц; масса 900 г; 150X110X88 мм; дальность действия 150 миль и 10 км по высоте — для приема с самолетов). На груди Христиан нес портативную УКВ-рацию «Соммеркамп», обеспечивающую надежную двустороннюю связь с яхтой в диапазоне частот 156—162 МГц. Дополнительными средствами сигнализации и связи служили: гелиограф, свисток, портативная сирена (работающая от баллончика с газом), ракетница, фальшфейеры, парашютная ракета, дымовая шашка, наполняемый гелием воздушный шар, поднимающийся на высоту 15 м. На топе мачты «Оверси» были закреплены две лампы, дающие яркие проблески (200 тыс. люменов) в течение 9 часов; такая же лампа, автоматически включающаяся при падении спортсмена в воду, была смонтирована на его шлеме.

Разумеется, самым тщательным образом была продумана одежда спортсмена. Неприкосновенный запас воды и провизии всегда был наготове на доске. Не были забыты защитные очки и крем от солнца.

График перехода предусматривал прохождение за сутки 100 миль. 10 ходовых часов под парусом со средней скоростью 7 уз давали 70 миль; дрейф с попутным течением со скоростью около 1 уз прибавлял 20 миль, а 14 часов дрейфа во время отдыха под влиянием работающего день и ночь пассата — еще 10.

Плавание проходило в теплых водах: температура воды колебалась от 20° у берегов Африки до 24—25°С — в конце путешествия.

Несмотря на трудности, Христиан не терял уверенности в успехе, однако в самые последние дни перехода, когда на сопровождающей яхте вышел из строя двигатель, а все пять подвесных моторов для надувнушек оказались сломанными, зародилось сомнение. Дальнейшее движение было сопряжено с огромным риском, так как спортсмен за день далеко уходил от яхты вперед, но он с дистанции не сошел! Что касается здоровья, то, как заявил врач, Марти доставил ему хлопот меньше, чем кто-либо другой из участников экспедиции.

Итак, человек еще раз продемонстрировал свои беспредельные возможности, покорив океан на легком спортивном снаряде, открытом ветру, воде и солнцу. Зачем это было нужно? Стоило ли обрекать себя на лишения?

Христиан Марти ответил так: — Просто это было моей давней мечтой. Со временем мечта приобрела конкретную форму и, наконец, я сказал себе: хорошо, я все-таки попробую это сделать! Хотел бы я предпринять подобное плавание еще раз? Нет, никогда. Мечта осуществилась — этого достаточно, буду заниматься виндсерфингом только для собственного удовольствия. То, что Фредерик Жиралди опередил нашу экспедицию на две недели, нисколько меня не волнует. Ведь первым пересек Атлантику и не он, и не я, а Христофор Колумб!