Некоторые загадки Христофора Колумба

В литературе не принят термин «колумбовский вопрос», подобно тому, как существуют «гомеровский» или «шекспировский» вопросы. Термина нет, а вопрос есть.

Если честь считаться родиной Гомера оспаривали, как известно, семь городов, то претендентами на роль родины Колумба выступают восемь государств! И на одном только Лигурийском побережье, по крайней мере, четыре города — Генуя, Савона, Коголето и Нерви; да еще с десяток городов в других местах.

Если известен хотя бы один более или менее достоверный портрет Шекспира, то бесспорных изображений Колумба нет вообще.

Неизвестны его подлинное имя и национальность, дата рождения и имена родителей (хотя в Генуе сохраняется дом на площади Данте, где он якобы родился). Неизвестно, наконец, даже где он похоронен.

Неизвестно, была ли его «Санта Мария» каравеллой или караккой, какие имела размерения и как выглядела. Неизвестно, где именно он впервые высадился на землю открытого им материка, да и он ли его открыл! Оспаривается, и не без оснований, даже подлинность значительной части его отчетов, писем и дневников...

Мы не можем представить себе характер, вкусы, наклонности Колумба. Другими словами, доподлинно об этом человеке мы не знаем ничего. А дальше к удручающей неизвестности начинают приплетаться домыслы, часто сопровождаемые словом «великий».

Увлекательный роман Зинаиды Шишовой «Великое плавание» рисует Колумба как великого обманщика, раздражительного, коварного и жестокого человека. Вероятно, он таким и был. (Достаточно вспомнить неприглядную, но достоверную историю о том, как «адмирал Моря-Океана» ограбил собственного матроса, нахально лишив его обещанной королем ежегодной ренты в 10 000 мараведи и подарив ее своей любовнице Беатрис Энрикес де Арана, родившей ему сына Фернандо — будущего автора его биографии.)


Немецкий писатель Пауль Вернер Ланге в биографическом романе «Великий скиталец» попытался собрать воедино и осмыслить все то немногое, что мы знаем о Колумбе. Примерно то же сделал кубинский писатель Алехо Карпентьер в романе «Арфа и тень» (хотя большая часть повествования ведется от лица самого Колумба, «тень» и здесь явно превалирует). Вслед за Фенимором Купером американский морской историк С. Э. Морисон рисует Колумба, как видно уже из названия книги «Христофор Колумб, мореплаватель», в хрестоматийном плане — подлинно великим и отважным моряком-первопроходцем. Таким он показан и в итальянском телесериале «Христофор Колумб», прошедшем по нашим экранам в начале 1989 г. Испанец Баллестерос и Беретта посвятил два увесистых тома его открытиям в Америке...

Этот перечень можно продолжать до бесконечности, но все писавшие и пишущие о Колумбе пользуются одними и теми же данными — разрозненными, путаными, скудными и не всегда достоверными, а потому подаваемыми то как истина, то как легенда.

Тайна сопутствует главному событию жизни Колумба — его американской эпопее, начиная с отплытия эскадры хотя оно многократно описано и прокомментировано.

Три корабля, не больше и не меньше три — «святое» число. И тем не менее уже в этом числе кроется одна из бесчисленных загадок, заданных потомкам. В конце 1970-х гг. в архиве Модены историк Маринелла Бонвина-Мадзанти обнаружила письмо неаполитанского посланника в Барселоне Аннибале ди Дженнаро, отправленное 9 марта 1493 г. своему брату, занимавшему такой же пост в Милане. В числе прочих испанских новостей Дженнаро сообщает, что ж сколько дней назад возвратился Колумб, который отправился в августе прошлого года с четырьмя кораблями в плавание по Великому океану». Королевского посланника, образованного человека, трудно заподозрить в том, что он не умел считать до трех, но еще труднее предположить, что все остальные современники Колумба не умели считать до четырех. В чем же депо! Правдоподобно объяснение, что в письме простая описка, вызванная светской небрежностью. Но... всего «несколько дней назад». И наверняка вся Испания обсуждала тогда это важнейшее событию Слишком свежо и злободневно оно было, чтобы допустить такую описку. Загадка! Может быть, четвертое судно сопровождало экспедицию только до Канарских островов!


Загадочна и дата прибытия Колумба. Считается, что 15 марта. Но это считается. А вот из того же письма Дженнаро следует, что корабли вернулись в конце февраля или в первых числах марта: ведь чтобы доставить эту новость в Барселону к 9 марта, требовалось еще пересечь всю Испанию по диагонали, а это — 900 км по прямой, верных дней десять пути, не принимая в расчет реки, горы, кишащие разбойниками, и прочие прелести путешествия в ту эпоху. (Итальянский хронист тех лет хвастался, что доехал от Гейдельберга до Флоренции на удивление быстро — «всего за 16 дней», т. е. проезжал по 60—65 км в день по хорошо наезженным дорогам.) Правда, новость могла быть доставлена в Барселону и морем: это было быстрее, но, как бы там ни было, дата 15 марта выглядит весьма сомнительной.

Оглянемся еще раз на предысторию исторического плавания, вглядимся повнимательней в лицо «адмирала Моря-Океана», которое смотрит на нас со страниц календарей и учебников, с памятников в Генуе, Севилье, Гаване, Лас-Пальмасе... Даже покрытые неизбежным хрестоматийным глянцем все эти Колумбы — разные. Почему! Не потому ли, что он — одна из самых таинственных личностей в мировой истории.

Интересный и «больной» вопрос — был ли Колумб подлинным первооткрывателем или знал маршрут заранее — тревожит историков уже многих поколений. Его фанатическая и непоколебимая убежденность в том, что за морем лежит обита >мая и изобильная земля, действительно, выглядит загадочной. То, что он называл ее попеременно то царством Великого Хана, то Катаем (или Катаром), то Индией, может свидетельствовать о том, что он не считал ее ни тем. ни другим, ни третьим.

Показательно, что Колумб ни разу не упомянул Винланд, хотя, несомненно, знал о плавании туда Лейва: если даже он не читал малодоступные тексты скандинавских саг, то не мог пройти мимо трудов Адама Бременского, где достаточно подробно пересказана одиссея сына Эйрика Рыжего.

Несомненно и то, что Колумб знал о странных находках, принесенных к европейским берегам Гольфстримом и Флоридским течением. Некоторые из них он вполне мог видеть собственными глазами. Его приятель Мартин Висенте (кормчий) и его тесть Педру Корреа (губернатор города Порту-Санту), быть может, показывали ему эти находки. И уж во всяком случае могли рассказывать о выловленных в море или подобранных на пляжах Порту-Санту экзотических деревянных предметах, обработанных огнем, а не металлом или камнем, о толстом бамбуке, других диковинных растениях и плодах, принесенных волнами с запада, о двух выловленных у о-ва Флореш широкоскулых утопленниках в необыкновенных одеждах.


Как неплохой картограф (и брат картографа-профессионала Бартоломе), Колумб не мог не знать о существовании карт Исландии и Гренландии: их продавали сравнительно недорого в лавках любого портового города. На некоторых из них к западу от этих островов то ли моряками Севара то ли их доверчивыми слушателями были нанесены смутные очертания каких-то других, неведомых земель. Может быть, именно знакомство с этими картами и россказнями старых моряков побудило Колумба принять участие в совместной экспедиции скандинавов и португальцев, в конце 1476 г. отправившейся под началом Йенса Скульпа из Бергена к берегам Англии и Исландии; в феврале 1477 г., по его собственным словам, экспедиция достигла «острова Туле» на 73-й параллели. По некоторым данным, примерно в это же время Колумб побывал в Гренландии и даже на Ньюфаундленде. Если это правда, он мог видеть там остатки поселений викингов, слышать легенды о них. Мог приобрести и какие-нибудь карты, непохожие на те что знали в средиземноморских странах.

Разумеется, картам этим нельзя было доверять вполне. Об этом знали все, знал и Колумб. Неслучайно, чтобы успокоить готовую взбунтоваться команду, он начиная с 9 сентября вел двойные записи пройденного расстояния и к 1 октября, когда за кормой остались 720 лиг, в судовом журнале значились только 584.

Все знали, что эти карты мало пригодны для плаваний, а Колумб, недоверчивый от природы, почему-то им доверял, причем доверял безоговорочно: во всяком случае, он достаточно «своевременно» выпросил у команды (если только и это не легенда) три дня для дальнейшего продвижения вперед и не обманулся — именно на третий день прозвучал крик Родриго де Триана «Земля!». Что это — наитие, божий промысел, случайность?

Этот поразительный факт многие готовы отнести к разряду легенд, а между тем он вполне правдоподобен, если допустить, что Колумбу сказочно повезло и где-нибудь на Исландии или в Гренландии в его руки попала карта викингов. А карты викингов (и только они одни) славились своей точностью. Норвежский писатель Корэ Прюс, автор нашумевшей книги «Счастливая земля Винланд», изданной в 1978 г., вручил одну из таких старинных карт пилоту «Боинге» для перепета с Бретани на Флориду, и самолет, повторив в воздухе морскую трассу викингов, благополучно достиг цепи.


Может быть, идея двойного счета пути пришла Колумбу в голову оттого, что он располагал двумя разными картами: должна же хоть одна из них быть правдивой, рассуждал адмирал. Если ложные сведения он указывал по карте викингов, безотчетно доверяя ей меньше, то именно она оказалась правдивой: Морисон отметил, считая это, правда, случайностью, что «цифры, приведенные Колумбом в цепях обмана, соответствуют реальному расстоянию, а то, что он считал истинным расстоянием, очень далеко расходится с действительностью».

Пауль Вернер Ланге обратил внимание и еще на одну «случайность»: идея западного пути в Индию стала волновать Колумба около 1479 г., т. е. практически сразу же после «северного» рейса.

Были и другие мотивы для плавания на запад. Как и все его достаточно просвещенные современники, Колумб, безусловно, знал о постоянных рейсах баскских рыбаков к берегам Лабрадора, где у них даже были свои поселения. Несомненно, баски располагали картами, записями. Канадскому археологу Сельме Бэркхем посчастливилось раскопать в архивах датированное 1565 г. сообщение о гибели в Ньюфаундлендском заливе Ред-Бей баскского рыболовного судна «Сан Хуан» с грузом китового жира. Это судно затем нашел на дне на 130-метровой глубине археолог Робер Греньер. Выводы ученых однозначны: регулярные баскские плавания к Канаде начались не позднее чем в XIV веке, т. е. по крайней мере за полтора столетия до Колумба.

Любопытно в связи с этим вспомнить трагедию, разыгравшуюся 8 февраля 1986 г. на одной из центральных улиц Мадрида. В автомобиль, в котором проезжал вице-адмирал, герцог и маркиз в одном лице, член Национального оргкомитета по торжествам в честь 500-летия открытия Америки, была брошена граната, затем прогремели автоматные очереди. Знатный пассажир и его шофер были убиты наповал. Это вице-адмирал некогда уже повторивший маршрут Колумба в качестве командира учебного судна, имел наилучшие шансы сделать это еще раз в 1992 г.: то был не кто иной как последний, девятнадцатый по счету прямой потомок Колумба по женской пинии и его тезка — дон Кристобаль Копон де Карвахаль. Ответственность за покушение взяла на себя баскская террористическая организация. Не пытались ли баски этими выстрелами утвердить свой приоритет в открытии Нового Света!..


Лет за пять до того, как Колумб завербовался в свое первое плавание в северные моря, датско-норвежский король Христиан I Ольденбургский по просьбе португальского короля посыпал экспедицию к Лабрадору и Ньюфаундленду. Колумб мог познакомиться с подробным отчетом о ней, составленным ее участником Кортириалом. Именно это знакомство и могло побудить его самого побывать в тех краях.

Вероятно, к этому же времени относится легенда, на которой построили свои романы Висенте Бласко Ибаньес и Зинаида Шишова. Легенда о том, что испанская каравелла, следовавшая в Англию, попала в полосу сильных штормов и неслась на запад до тех пор, пока не встретила землю, населенную обнаженными людьми. Обратно эта каравелла добиралась почти полгода, из всей ее команды выжили лишь капитан, рулевой и два-три матроса. От этого-то капитана, баска по национальности, Колумб якобы и получил точный маршрут с зарисовками и ориентирами — то ли в дар, то ли за большую сумму. Капитан вскоре умер при невыясненных обстоятельствах, а Колумб стал единственным обладателем тайны (поговаривали, что он и помог капитану переселиться в мир иной).

Испанский историк Хуан Мансано, посвятивший прояснению этой истории целую книгу «Колумб и его тайна», пришел к выводу, что история с каравеллой имела место в середине 70-х годов. Имя капитане Мансано не называет, но на основании каких-то таинственных выкладок утверждает, что капитан этот высадился на Гаити, оттуда в 1477 или 1478 г. добрался до Мадейры, где волею судьбы нашел приют в доме Колумба и в благодарность поведал ему тайны ветров и течений Атлантики.

По-видимому, истоком этой легенды, варьируемой то так, то этак и иногда обрастающей самыми неожиданными деталями и подробностями, послужила книга Гарсиласо де ла Веги о государстве инков, вышедшая в 1609 г. в Лиссабоне. В ней приводится очень похожая история, которую автор датирует примерно 1484 годом. Речь идет о лоцмане из Уэльвы — Алонсо Санчесе, курсировавшем на небольшом судне между Пиренейским п-вом и Канарами. На Канарах он загружал фрукты для Мадейры, а на Мадейре брал сахар и варенье для Испании. И вот однажды этот шкипер угодил в жесточайший шторм. Буря несла его суденышко на запад 28 или 29 суток, пока не прибила к какому-то острову — предположительно Гаити. Санчес запасся там водой, подробно описал свои приключения и отбыл в обратный путь, положившись на волю Господа. Из 17 человек команды к концу этой невероятной одиссеи остались в живых только пятеро, в том числе сам Алонсо.

Гарсиласо не указывает, где окончилось это странствие, но имеет в виду, скорее всего, Испанию: «Они остановились в доме знаменитого Христофора Колумба, генуэзца, потому что знали его как великого лоцмана и космографа, который составлял карты для мореплавания. И так как прибыли они измученные перенесенным в прошлом трудом, сколько ни одаривал их Христофор Колумб, они не пришли в себя и умерли все у него дома, оставив ему в наследство труды, которые принесли им смерть и которые взялся завершить великий Колумб с таким энтузиазмом и силой, что, если бы ему пришлось перенести такие же страдания или даже большие, он все равно предпринял бы это дело, чтобы передать Испании Новый Свет и его богатства...» Что здесь правда, что вымысел, — устанавливать теперь уже поздно.

В 1984 г. в английском «Журнале Королевского географического общества» появилась статья профессора А. Дэвиса, утверждающая, что еще в 1477 г., когда Кристобаль Коломбо совершал свои плавания в Англию, Ирландию и Исландию, валлийский контрабандист Джон Ллойд, регулярно наведывавшийся в Гренландию, в один прекрасный день высадился на берегу Гудзонова залива и, возможно, спустился оттуда к югу до побережья нынешних Соединенных Штатов. А ведь эти двое могли встретиться, ничего невозможного в этом нет.

Очень интересную версию выдвинул в начале 1970-х годов марокканский профессор Мохаммед эль-Фаси. Он утверждает, что Колумб незадолго до своего путешествия побывал в Марокко (что также вполне возможно: по некоторым данным, Колумб до своей женитьбы в 1479 г. сделал одни или два рейса в Гвинею) и узнал там о древнейшей и испытанной трансатлантической трассе берберов — отличных мореплавателей и навигаторов. По утверждению ученого, маршрут Колумба в точности совладал с этой трассой! Более того, эль-Фаси выдвинул гипотезу, что карибы — не индейское племя, а не сумевшие (или не захотевшие) вернуться берберы.

Вообще же надо заметить, что, в сущности, беспредметный и никчемный спор о том, кто открыл Америку, приобретает в последнее время какой-то нездоровый азарт. Хорошо известно, что ее «открывали» не однажды. Громкая же слава, доставшаяся Колумбу, обусловлена не открытием нового континента (как это ни парадоксально), а началом его колонизации. По иронии судьбы он носил в Испании имя Колон, а именно ему обязана Испания самыми богатыми и обширными своими колониями.

Алехо Карпентьер остроумно и убедительно излагает мнение, что лишь во время первого путешествия Кристобаль Коломбо стал называть себя на латинский лад — Христофором Колумбом. Христофор означает «несущий Христа». Францисканский монах Колумб нес крест — символ Христа — на парусах своих каравелл, как это всегда делали крестоносцы. Он вел испанцев в крестовый поход против всех, кто не имел удовольствия принадлежать к числу подданных их католических высочеств. Грабежи и насилия, обдуманное и планомерное истребление населения, «золотые каравеллы» начавшие свои рейсы между Старым и Новым Светом и положившие начало уже не морскому, а океанскому пиратству, — вот она слава Колумба!

Бесчеловечность испанцев и португальцев по отношению к индейцам ужаснула даже самих испанцев, а их очень трудно было ужаснуть, особенно когда речь заходила о вере. До Колумба же между пришельцами «из-за моря» и аборигенами устанавливались нормальные человеческие отношения, основанные на равноправии, поэтому прибытие и уход этих пришельцев проходили незамеченными: им просто не придавалось особого значения. Ни одна нация во все времена не нарушала этот неписаный кодекс чести, кодекс человечности — будь то карфагеняне, известные своими людскими жертвоприношениями, или аборигены Британских островов не знавшие, что такое оружие. Слава Колумба — это слава пирата: похищение людей, истязание пленных, вымогательство выкупа, дележ добычи между членами команды, захват индейских судов — полный набор! Индейцев застали врасплох, до прибытия испанцев они знали совсем других пришельцев «из-за моря».

За два тысячелетия до Колумба в Америке побывали карфагеняне. Они увековечили это событие в высеченной на трех камнях надписи, которая обнаружен недавно около Шербрука, в 160 км восточнее Монреаля. Это значит, что карфагеняне не только достигли берегов неведомой земли, но и обследовали ее, идя вверх по реке Святого Лаврентия и ее притоку — реке Святого Франсиса.

В 1981 г. у берегов Бразилии в бухте Гуанабара с 20-метровой глубины было поднято старинное блюдо из обожженной глины необычной для этих мест формы. Вспомнили, что нескольким годами ранее водолазы нашли здесь же два якоря, тоже керамических. Анализ установил одинаковый возраст обеих находок — два с половиной тысячелетия. Чуть позже со дна той же бухты извлекли еще и античные амфоры. Так была поставлена точка в истории, начавшейся столетием раньше, когда севернее, близ устья реки Парнанбы, на берегу была найдена надпись, сообщавшая, что на этом месте заблудившиеся финикийские моряки принесли в жертву Ваалу одного из членов команды. После совершения обряда жертвоприношения судно поплыло к югу. очевидно оно и погибло в бухте Гуанабара.

В мае 1981 г. шестеро японских ученых во главе с К. Фудзимото завершили на парусном тримаране «Ясен Го-III», построенном по сохранившимся моделям 2000-летней давности, десятимесячный переход через Тихий океан (протяженностью в 10 500 миль) и достигли Сан Франциско, доказав возможность таких путешествий в древности.

Найденное в 1939 г. на восточном побережье Мексики и Гватемалы множество широконосых и толстогубых каменных 40-тонных голов обращенных к Атлантическому океану, датируется тем же временем, что и путешествие карфагенян: VIII веком до н. э. Суданский лингвист и антрополог И. ван Сертима убежден, что его нубийские предки не раз достигали американских берегов. Ему яростно возражает Мохаммед эль-Фаси: он специально совершил турне по странам Центральной Америки, изучая языки местных индейских племен, и насчитал в них почти четыре сотни слов п но, по его мнению, берберийского происхождения.

Все еще не решена загадка бухты Рио-де-Жанейро: ее дно буквально усеяно римскими амфорами и произведениями искусства, случайно обнаруженными в 1976 г. аквалангистами. Все эти предметы изготовлены за 17 веков до Колумба. Спор идет лишь о том, доставили их сюда сами римляне (так считают американские исследователи) или же это — груз затонувшего в прошлом веке итальянского корабля, отосланного из Сицилии в дар бразильскому императору Педру I (этой версии придерживается директор Бразильского института археологии О. Диас).

На островах Тихого океана (Гавайи, Таити, Фиджи) обнаружены следы пребывания полинезийцев, причем некоторые из них датируются временем.. Троянской войны! Около Таити найдены остатки полинезийского катамарана тысячелетней давности. Могли ли полинезийцы достигнуть Америки! Бесспорно, могли. Они прекрасно ориентировались по звездам и пользовались подобием компаса, основанным на постоянстве тихоокеанских ветров: скорлупой кокосового ореха, обдуманно продырявленной во многих местах и дававшей целую гамму свиста ветра по которой и определялся курс. (В 1980 г. полинезиец Наиноа Томсон и 13 его друзей прошли на 18-метровом спаренном катамаране от Гавайских островов до Таити за 33 дня, пользуясь только методами навигации своих далеких предков.)

Почему следов появления полинезийцев в Америке не обнаружено? Да просто они были слишком «легкими», чтобы пережить тысячелетия; они смыты морем, разрушены землетрясениями, уничтожены неосторожной деятельностью человека нашей эпохи. Но они могли быть.

И это еще не все. Из разных источников известны плавания к американскому континенту басков в 800—600 годах до н. э. в район Саванны, иберов в 480 году до н. э. в район Галифакса, кельтов в 1170 году в район Нового Орлеан; и, конечно же, норманнов.

А вот одно из самых последних сообщений на тему «доколумбовых колумбов». 18 апреля 1989 г. газета «Саутгемптон пост» оповестила читателей, что, по словам Дж. Бэшфорд Снэпла, капитана учебного судна «Лорд Нельсон», он и члены его экипажа «обнаружили на одном из Багамских островов наскальный рисунок, датированный 1450 годом на котором изображено, как два испанских галеона атакуют португальское флагманское (? — А. С.) судно». И более того, жители острова показали англичанам руины старинного форта, среди которых были обнаружены некоторые характерные предметы домашнего обихода португальцев середины XV столетия.

Очень странно звучит в устах моряка определение «флагманское судно»: как это установили — разве есть такой тип судна? Почему испанцы атаковали только флагмана и что в это время делали остальные корабли португальской эскадры? где происходило сражение и почему оно увековечено на Багамских островах? Наконец, кто датировал наскальный рисунок, да еще столь точно, и почему он до сих лор никому не попадался на глаза в густонаселенном туристском заповеднике? Очень все это похоже на очередную дутую сенсацию. Что ж, время покажет...

По чьим следам шел Колумб — неизвестно каждый вправе придерживаться той версии, какая ему больше по душе.