Путешествие в Страну восходящего солнца на яхте «Надежда»

Наше парусное путешествие в Страну восходящего солнца готовилось долго и основательно. Его организовали Советский комитет «Мир океанам», Союз советских обществ дружбы, Министерство морского флота СССР и Центральное ТВ. Спонсорами выступили акционерное предприятие «Совкомфлот», норвежская фирма «Рингнес», СП «Интерквадро» и другие. Четыре приморские яхты «Надежда» (флагман), «Феско», «Гренада», «Ритм» и учебное парусное судно «Паллада» держали курс в Нагасаки, чтобы принять участие в мероприятиях советского раздела международной выставки «Путешествия-90». Все шло по плану. Уже осталась позади гостеприимная Тояма — первый пункт захода, как вдруг...

Ну что может произойти «вдруг» в Японском море? Конечно, догадливый читатель, мы летели прямо в объятия тайфуна «Фло». Скорость ветра в центре — 100 узлов, давление — 915 миллибар... Встречи с тайфунами — особенность плавания дальневосточных яхтсменов. У них бытует такая поговорка: если Филиппинское море — кухня тайфуна, то Японское — раздача.

Немного об экипажах. Из 28 человек одна половина — приморцы, другая — москвичи. Командор похода Генрих Щеголев. Он бывалый яхтенный капитан. В 1989 г. яхта «Надежда» под его командованием побывала с дружеским визитом в американском городе Сиэтле. Экипаж «Надежды», состоящий из капитана, старпома Юрия Николайчука, штурмана Александра Басаргина и боцмана Григория Середы, был даже принят в члены местного яхт-клуба «Слуп таверн». Минул год, и эти же парни отправились в Японию, в парусный поход под девизом «Рандеву мира-90». На яхте «Феско», также принадлежащей Дальневосточному морскому пароходству, было два известных в Приморье яхтсмена: старпом Евгений Панкратов и штурман Марат Узикаев. Оба — ученики легендарного яхтенного капитана В. Б. Манна.

О становлении их как яхтсменов можно прочитать в книге «Парус командора» (авторы В. Манн, Б. Метелев). В 1988 г. они вместе с учителем прошли на яхтах по маршруту парусника «Св. Петр», которым командовал Витус Беринг, и «Св. Павел» (командор А. Чириков).


Волнение усилилось. «Надежда» идет с большим креном. Вечером и всю ночь дул крепкий ветер. Беспрестанно лил дождь. Яхту швыряло и подбрасывало. Под утро даже старпома Владимира Мелентьева прихватила морская болезнь, а он яхтсмен с 35-летним стажем.

Капитан принял решение: укрыться в ближайшем порту Канадзава. Едва успели ошвартоваться, как подкатил автомобиль, потом другой. В салоне «Надежды», кроме полицейских и таможенников, сидят представители комитета, созданного для встречи «Паллады» и четырех советских яхт. Правда, ждут они нас 29 сентября, а сегодня 18-е. И валюты у нас нет, ее обещано выдать в Нагасаки. Посовещавшись, японцы предлагают гостиницу. От них же узнаем, что три остальные яхты находятся в порту Вадзи-ма — это в нескольких милях от Тоямы. Мы развеселились. «Надежда» наподобие «Антилопы-гну» командора О. Бендера обогнала «автопробег» и, пройдя 50 миль, первой ворвалась в Канадзаву несколько неожиданно для хозяев. Но они, молодцы, быстро сориентировались, устроили нам прием, организовали отдых. Кстати, кратковременная стоянка в этом славном городе, на которую мы рассчитывали вначале, обернулась 12-дневным пребыванием. В Нагасаки яхты так и не попали, и вся обширная разнообразная программа досталась экипажу «Паллады».

В Канадзаве мы не скучали. Одна из четырех яхт — «Феско» была приглашена на спортивный праздник в соседний город Хакуи.

— На парусные соревнования, которые проводятся раз в год, — рассказывает матрос Юрий Чернявский, — прибыли яхты от всех яхт-клубов префектуры Исикава. Около двухсот судов выступали в трех классах: «470», «Луч» и национальном японском классе (типа нашего «Ерша»). Из гостевых яхт присутствовала только «Феско» (класс «Конрад-46»), Мы выполняли роль наблюдателей, но пользу все-таки принесли: стояли на знаке. Что приятно поразило — так это четкая организация праздника, создание удобств, можно сказать, на голом месте. В бывшей рыбацкой деревушке был разбит палаточный городок: палатки для проживания, приема пищи, медсанчасть, душевые... Даже временные фонтанчики соорудили. Собрали два слипа, подвели воду, чтобы яхты можно было вытащить и помыть. С нашей точки зрения — комфортные условия, с японской — элементарные. Вечером экипаж «Феско» в местном ресторане пробовал национальные блюда и братался с японскими коллегами.


В Японии существует традиция: в экскурсионном автобусе слева от водителя (поскольку движение левостороннее) сидит девушка, задача которой развлекать туристов, даже петь для них. В поездке по Канадзаве в роли девушки выступал... 64-летний Цутому Намаяма. Представившись, он рассказал о себе. В 45-м три месяца воевал, а потом четыре года жил и работал в советских городах: Находке, Хабаровске, Иркутске. Вернувшись на родину, устроился кондуктором автобуса. Работал водителем, а позже — служащим в конторе. Пенсия небольшая, но жена тоже получает пенсию, и на двоих достаточно. «Баланс», как выразился Цутому-сан. По-русски он говорит медленно, с трудом, как человек, когда-то учивший язык, но редко в нем практикующийся. В июле 1990 года он совершил поездку по городам своей молодости. Нашел, что они изменились к лучшему, особенно Хабаровск, но самым красивым по-прежнему считает Иркутск. Кстати, Канадзава и Иркутск — города-побратимы вот уже 23 года.

Цутому-сан деликатно спросил: «Не хотели бы вы спеть свои песни?» Но было жарко, хотелось пить, а не петь. Тогда он запел сам. С чувством и абсолютно точно исполнил «Катюшу», «Огонек» — то, что запомнил в годы жизни в СССР. Мы его поощрили аплодисментами и сувенирами. Цутому-сан не единственный встреченный нами японец — ветеран последней войны, который, побывав в плену, до сих пор испытывает симпатии к России, ее людям, обычаям, песням. Дружеское расположение к нам седовласых ветеранов мы восприняли как доброе отношение к советским людям вообще.

И в Тоями, и в Канадзаве к нам проявляли интерес коллеги — японские яхтсмены. Первым в книге отзывов на «Надежде» (она начата еще в Сиэтле) сделал запись чемпион Японии по парусу Микенази Хи-рата. Неоднократно на борт наведывался капитан японской яхты и всякий раз — с подарками. Один особенно ценный — медицинская аптечка. Яхтсмен оказался бизнесменом от фармакологии. Это было в Тоями. В Канадзаве произошла встреча в духе некогда популярной телевизионной передачи «От всей души». Капитан «Гренады» Леонид Брант встретил японских яхтсменов, которых несколько лет назад принимал в своей род-"ной Находке. А так как радоваться в одиночку не в традициях яхтсменов, Нашимуру-сан и его друзья по яхт-клубу устроили прием для всех советских гостей. Состоялся он в ресторане, на третьем этаже Дома свадеб (вроде нашего Дворца бракосочетаний). Приветствуя коллег из Союза, Нашимуру-сан, между прочим, предложил создать ассоциацию японских и советских яхтсменов, устраивать, в частности, совместные соревнования. Приморцы не возражали. «Мы двумя руками за контакты, за ассоциацию, — сказал Л. Брант. — Пусть и впредь Японское море нас не разделяет, а соединяет». Слова сказаны. Впереди дело.


Двум яхтсменам нашей группы повезло: свои дни рождения они отмечали за границей. 23 сентября москвич Аркадий Денись-ев, матрос с «Ритма», пригласил соотечественников на свой праздник. Был жаркий солнечный день, поэтому гости, не сговариваясь, вырядились одинаково — в майки и шорты. Исключение составляли японцы, отец и сын, они пришли в брюках.

Покосившись на японцев, Юра Николайчук сострил: «На дне рождения Аркадия присутство вали зарубежные гости». На что ему резонно ответил именинник: «Они у себя дома, это мы за рубежом». По случаю приятной погоды стол накрыли на палубе. Впрочем, два с лишним десятка человек в салоне все равно бы не разместились. Шеф-поваром выступал капитан «Ритма» Юрий Николаев. Он жарил на камбузе картофель-фри, но к тосту на палубе всегда успевал. Характер у него такой: на месте не усидит, постоянно в движении. Он принадлежит к редкому нынче типу руководителя, который за все берется сам: сам стоит на руле, сам дизель чинит, сам готовит. Команда за ним как за каменной стеной.

День рождения капитана «Надежды» Генриха Щеголева отмечали, как выразился Петрович (В. П. Мелентьев), «среди гусей и бегемотов». То есть на газоне, где в траве прячутся каменные изваяния животных. Расстелили на зеленой травушке одеяла, расставили угощение. Именинник возлежал в торце «стола», гости рядами слева и справа. Может, мы чего и нарушили, но таблички «По газонам не ходить» и, тем более, «...не лежать», нигде не обнаружили. В конце празднества появилась депутация из мэрии, принесла в подарок пакеты для всех четырех яхт. Развернули — а там хлеб. Разной формы и содержания: с ветчиной, орехами, изюмом, маслом... Последний вообще загадка: как можно в горячей булке сохранить целиком кусок масла? Потом догадались: сверху на булочке виден крестообразный разрез.

Накануне яхтсмены из нашей группы посетили мэрию и на вопрос: «Есть ли проблемы?» ответили, что все прекрасно, но хотелось бы хлеба... Японцам проще, для них пиала риса заменяет хлеб. Мы, растроганные очередным знаком внимания, горячо благодарили и, в свою очередь, преподнесли русские сувениры — расписные деревянные ложки.


С радушием, обходительностью жителей мы сталкивались буквально на каждом шагу. Вот два рядовых случая. Ситуация одинаковая: на улице проливной дождь, а мы без зонтов. В первом случае, когда мы пережидали дождь в маленьком крытом дворике, к нам подошла японка и отдала три зонта. Где она взяла столько? В другой раз незнакомая девушка стала предлагать нам свой зонт. Мы спросили, куда и кому возвращать. Она замахала руками: не надо, мол. И показала на свою машину... Короче, девушка довезла нас до яхты.

И вот наступил последний вечер в Канадзаве. С утра японцы деятельно претворяли в жизнь программу встречи «Пал-лады» и четырех яхт. Мы дожда-лись-таки 29 сентября — прихода парусного корабля, который успел сгонять в Нагасаки и теперь красовался у причала в Канадзаве, вызывая восхищение жителей. А так как отход советской парусной флотилии был назначен на завтра, день для нас выдался жарким в прямом и переносном смысле: насыщен встречами, экскурсиями, приемами.

Порт расположен в районе Оономати, поэтому праздник для советских туристов организовал комитет по развитию этого района. И какой праздник! Казалось, все жители пришли проводить нас, провести вместе последний вечер. Всех гостей усадили за накрытые столы, а хозяева, кому не хватило места, стояли вдоль стен. Народу в зале набралось несколько сотен. Здесь были и почтенные старцы и младенцы на руках родителей. На небольшой сцене расположился ансамбль девушек-барабанщиц. Они исполняли старинные мелодии на своих необычных инструментах, а затем какое-то время «создавали фон» для ритуальной игры... На дне деревянного чана лежит большой кусок теста. Желающий увесистым деревянным молотом ударяет по тесту. От удара оно отлетает в сторону. Японец, стоящий возле молотобойца, после каждого удара подвигает тесто обратно к центру. Звучит барабанная дробь, в такт ей взлетает над чаном молот, а искусство подручного состоит в том, чтобы под него не угодить. И кто бы ни брался за молот — мэр города, капитан и курсанты «Паллады», командор яхтенного похода — ловкий подручный увертывался от ударов.

Свое искусство продемонстрировали юные танцоры, вместе со взрослыми они исполнили танец Дракона. Искусно сделанная голова и туловище сказочного чудища извивались в такт движениям людей. Не посрамили славу русского флота и курсанты-приморцы «Яблочко» и другие матросские тайцы очень понравились японцам. В тот вечер звучали вперемешку японские и русские песни, а завершился он общим хороводом. Представьте, 600 человек образовали круг, и взявшись за руки, вытанцовывают кто как может. Было в этом людском круге что-то и символическое, и ритуальное одновременно. Словно рождалась хорошая, добрая традиция. А традиции, как известно, японцы очень ценят и уважают.

Убеждена, что в наше время слово «парус» прекрасно сочетается со словом «мир».